Изображение народов Севера и Сибири в фарфоре. История создания серии фигур “Народности России” на Императорском фарфоровом заводе в Санкт-Петербурге в 1907-1917 гг.

Серия фигур «Народности России», исполненная на Императорском фарфоровом заводе скульптором П. П. Каменским – это история в фарфоре о главном богатстве России – культуре населяющих ее народов. В 1929 г. художественный критик И. Лукаш отмечал: «Все образы империи и стили оставили свой хрупкий след на фарфоре, и если бы от России остались одни только фарфоровые черепки, то и по ним можно было бы представить ее величие и благородство, красоту и мужество разных народов ее населяющих»(1).
Заказ на исполнение фарфоровой серии «Народности России» был инициирован лично императором Николаем II в начале 1907 г.(2). В начале ХХ в. Россия была страной с удивительным этническим разнообразием, включавшей в себя более ста народностей. Значимость аспектов взаимоотношения наций и народностей в составе Российской империи определялась, прежде всего, тем, что исторически русское государство являлось полиэтничным. Один из способов обращения к этому вопросу, происходил посредством пропаганды этой темы в культуре и искусстве.
На Императорском фарфоровом заводе основным государственным заказом, отражающим проблему «национальности» в фарфоровой пластике, стала серия начала ХХ века. Вся начальная работа по подготовке и разработке концепции исполнения фигур «Народности России» легла на директора завода барона Н. Б. Вольфа. Именно он должен был назначить главного скульптора на этот проект, скоординировать работу скульптурной и художественной мастерских, а также привлечь сторонние организации, компетентные в вопросах этнографии и антропологии для составления списка фигур и источников для их правильного воспроизведения(3). Следующим этапом стал поиск подлинных костюмов, масок и манекенов. С этой целью он обратился к директору музея Антропологии и Этнографии академику В. Радлову. Радлов сообщил, что скульпторам и художникам завода будет предоставлен беспрепятственный доступ к коллекциям, музей готов выделить удобные и просторные для работы помещения, в которых можно свободно работать, имея круговой доступ для обзора манекенов. Но наиболее важная помощь заключалась в согласии Радлова консультировать скульпторов и художников фарфорового завода относительно разных элементов костюмов и других этнографических деталей, которые порой, требуют дополнительного объяснения. Радлов также гарантировал, что сам лично, а также сотрудники музея будут проверять точность каждой исполненной модели с точки зрения этнографического и антропологического соответствия для избежания ошибок и неточностей(4).
При этом Радлов вызвался не только лично следить за точностью воспроизведения фигур, но и корректировать списки фигур для исполнения. Ни назначенный на этот проект скульптор Каменский, ни Вольф не могли точно определить какие именно фигуры и в каком составе должны были представить единую серию «Народности России». Им на помощь пришел Радлов, который предложил в качестве критерия отбора фигур использовать результаты Всеобщей переписи населения 1897 г. В списке «народностей» намеченных для исполнения в первую очередь числились более 60 фигур. По проекту эта серия должна была стать самой крупной работой скульптурной мастерской петербургского предприятия за последние десятилетия. В сокращенном виде на изготовление серии при создании 3-4 фигур в год, по подсчетам управляющего завода, требовалось 18-25 лет. 
Скульптор Каменский при создании этой серии использовал не общий, «собирательный» образ, например, татарки или лапландской женщины в не зависимости от ее возраста, рода занятий и социального статуса, а точно идентифицировал каждую фигуру. Скульптор использовал последние результаты исторических, этнографических знаний. Передавая в фарфоре те или иные особенности каждого народа, Каменский с помощью специалистов из МАЭ и РЭМа «говорил языком фарфора» о традициях и особенностях каждого народа, входящего в состав Российской Империи, как о явлении диалектическом, связанном не только с прошлым, но с настоящим и, по возможности, будущим.
В списке фигур серии «Народности России» не случайно доминирующим большинством оказались модели жителей Севера. Это делалось отчасти для того, чтобы «развеять мифы», отчасти, чтобы привлечь внимание к этническим и социальным проблемам в этих регионах. 
Одной из моделей 1909 г. стала фигура «Самоедки», модель парной в ней фигуры «Самоеда» была исполнена Каменским позднее — в 1911-1912 гг. Выбор для воспроизведения в фарфоре ненцев из Канинской или Большеземельской тундры (Архангельская губерния), объясняется тем обстоятельством, что до этих мест было легче было добираться русским путешественникам и исследователям. Соответственно и в распоряжении МАЭ находилось больше этнографических коллекций этого региона, которые были использованы при подготовке фарфоровых фигур ненцев.
Мужчина одет в верхнюю глухую меховую одежду "савак" (у европейских ненцев) или "соок" (у ямальских ненцев)(5). Русские на Европейском севере называли его "совик". Он надевается поверх нижней меховой одежды (малицы). В зависимости от окраски шкур совики бывали белые, темные и пестрые. Самым красивым считался совик из белых неблюев, именно такой и изобразил Каменский на фарфоровой фигуре. При внимательном рассмотрении фарфоровой фигуры создается впечатление, что совик надет на самоеда без малицы, не видны даже меховые сапоги. Когда на человеке малица и совик - фигура кажется шире и подолы малицы и совика не мешают при ходьбе. Вероятно, в процессе работы над статуэткой сотрудники МАЭ предоставили скульптору лишь манекен с верхней одеждой, что привело к неизбежным искажениям в силуэте фигуры и ее пропорций. 
Женщина одета в традиционную женскую зимнюю одежду, распашную шубу "пена паны" ("пеннга паны"; в текстах допускается разное написание). Каменский скрупулезно исполнил все точности в передаче этой части костюма, стараясь рельефом передать разные фактуры меха и суконных материалов, которые впоследствии художники точно исполнили в цвете. Скульптор не упустил даже такую деталь: в женской верхней одежде у самоедов правая пола всегда находит на левую(6). Он изобразил ненку, держащую руку у правого подола немного оттягивая его вправо, тем самым подчеркивая эту традицию ношения паницы. Однако скульптор упустил традиционное изображение пояса на панице, вероятно опасаясь, что яркий, составленный из многочисленных деталей пояс, заметно смазал и «перегрузил в деталях» этот традиционный женский наряд. Особого внимания заслуживает задняя часть фигуры, где скульптор предельно точно передал так называемые ложные косы. Это традиционное накосное украшение та'нё является продолжением собственных кос и носится поверх зимней меховой паницы(7). 
Обувь самоедов на фарфоровых фигурах также точно соответствует описаниям конца XIX- нач. XX вв.: На ногах у самоедки традиционные женские зимние сапоги из оленьего меха, которые по-ненецки называются "не пивá"(8). От мужских меховых сапог женские отличаются только деталями орнамента. На мужских пришиты две короткие поперечные полоски из цветного сукна, на женских - перевернутый книзу конус.
Однако рост обеих фигур не совсем точно соответствует среднестатистическим показателям. Все исследователи и путешественники XIX в. отмечали, что "самоеды роста ниже среднего", т.е. по принятым нормам, не выше 170 см - мужчины, не выше 160 см - женщины. Фигуры кажутся чересчур вытянутыми, со слегка нарушенными пропорциями и, главное, соотношением туловища и одежды, которая кажется слишком длинной. Вероятно, скульптор следовал точному руководству заводской администрации исполнять все фигуры высотой около 40 см.
Модель фигуры «Остяка» Каменский исполнил в 1908 г., модель «Остячки» была завершена скульптором позднее- в 1911-1913 гг. Каменский, внимательно следуя всем описаниям этого народа, передал фигуру остяка среднего роста, плотного телосложения, с довольно крупной головой, черными узкими глазами, небольшим лбом, с развитыми скулами, приплюснутым носом. Зимняя одежда отсяков имеет много общего с малицей самоедов, вероятно, поэтому было решено изобразить представителей этой народности в летней одежде, которую мужчины надевают прямо через голову и подпоясывают широким ремнем(9). 
По предложению Радлова в фарфоре была исполнена и фигура тунгусского шамана. Ученый понимал какое историко-культурное значение имеет изучение традиционных обрядов малых народов для понимания мировоззрения, культуры, истории народностей, не имевших до недавнего времени письменности и не оставивших собственных письменных памятников(10). 
Фигуры серии “Национальности России” исполнялись в фарфоре, бисквитные, с надглазурной и подглазурной полихромной росписью. Параллельно исполнялись модели в уменьшенном размере. Они предназначались для подарков в этнографические музеи. Идеологическое значение этой коллекции трудно переоценить - “Фарфоровый учебник этнографии сыграл свою скромную роль в культурном сближении народов России, способствовал воспитанию в обществе уважения к их национальной самобытности”(11). Этот пример демонстрирует уникальность фарфорового дела в России, способного создать в этом хрупком материале не просто художественное произведение, а «документальное свидетельство», которое может быть применимо в разных областях современного знания. 

Архивные источники и литература 

1. Лукаш И.С. Фарфоровая Россия. На выставке в Севре. Париж, 1929, С.3.
2. Кудрявцева Т.В. Русский Императорский фарфор. Спб., 2003, С. 231.
3. Российский Государственный Исторический Архив. Ф. 503. Оп. 1 (562/2428). Д. 21. Л. 58.
4. Российский Государственный Исторический Архив. Ф. 503. Оп. 1 (562/2428). Д. 21. Л. 64.
5. Автор выражает благодарность ст. науч. сотр. Лаборатории антропологии и этнографии ИПОС СО РАН (г. Тюмень) Квашнину Ю. Н. за помощь в определении ненцев и подбору материалов по их традиционной одежде.
6. Хомич Л. В. Ненцы. Очерки традиционной культуры. СПб., 1995, С. 143.
7. Хомич Л. В. Ненцы. Очерки традиционной культуры. СПб., 1995, С. 148.
8. Краткое описание образа жизни самоедов и лопарей, народов обитающих в Сибири: о их вере, о жертвоприношении, о присяге, о учителях веры, о женитьбе, о родинах младенцев, о нравах, о жилищах, о одежде; о болезнях и врачевании оных, о погребении и о проч. СПб., 1788, С. 21.
9. Бартеньев В. На крайнем Северо-западе Сибири. Очерки Обдорского края. СПб., 1896, С. 72.
10. Kattering K. From Science to Art. The story of a Porcelain Yakut Bride.// The Post. 6, № 1, 1999, P. 9.
11. Зиновьева Т. Этнографические фарфоровые фигурки. // Декоративное искусство СССР. 1982. № 11. С. 47.